Изящный силуэт на выцветшей гравюре, Божественный овал прекрасного
лица. Округлость белых плеч, спокойствие в фигуре, Не предвещало
мне печального конца.
Я свечи потушил и в томном полумраке, Терзая
вновь и вновь гитарную струну. То представлял себя в изысканнейшем
фраке, То под наплывом чувств обожествлял одну.
Не меркнет
до сих пор любимый мною образ, Но как мне заглушить нашедшую печаль?
В надрывном звуке струн её лишь слышу голос И потому себя мне
бесконечно жаль...
